©Марианна Караваева
Я только то и делал, что славил Отца. Просто мало кто понимал меня.
Своим даром я был обязан нашему Всевышнему, и свои музыкальные занятия воспринимал как род выплаты сыновьего долга Отцу.
– Вольфганг Амадей Моцарт
Потрясающие слова. В современном мире многие люди забыли, что они в неоплатном долгу не только перед своими земными родителями, которые вырастили и воспитали их, но в первую очередь перед небесными – Отцом и Матерью чистой любви, которые из любви наделили их несметными дарами. Многие ли осознают, что дары, которыми они обладают, не их личная заслуга, а даны им свыше, и долг любви надо выплачивать бескорыстным служением ближним?
Моцарт – яркий пример этому. Вся его короткая жизнь была радостным пресуществлением в людей. Его сердце – нежнейшее, чуткое. Он обожает своего отца, шлет тысячи поцелуев в каждом письме, хотя между ними существуют разногласия. Он нежно заботится о сестре и матери. И когда мать умирает, он не сразу извещает отца о скорбном событии, а просит друга семьи подготовить отца к печальному известию.
Удивителен его взгляд на смерть: ‘Когда я писал Вам, она уже вкусила небесных блаженств’. Так нежно он пишет отцу и сестре, желая утешить их. ‘Было бы прекрасно, если бы она осталась на земле и радовала нас. Но еще прекрасней то, что она взята в брачное лоно, и однажды состоится наша встреча и нескончаемое блаженство, несравнимое ни с какой земной радостью!’
Какая глубокая и чисто гиперборейская вера! Его письма не просто верх эпистолярного творчества, но и высота духовного гения. ‘Я смотрел на ее смерть как на таинство и понимал: на моих глазах пишется какая-то божественная поэма. Мамочка была прекрасна, как невеста. Я прижимал ее к себе и понимал, что передо мной уже другое – божественное, ангелоподобное существо’.
Эта ни с чем не сравнимая любовь к человеку, как к проявленному божеству – признак атлантической духовности.
Его духовность нашла яркое отражение в его солнечных сонатах, полных наивности и девственной чистоты. Они плод чудесного преосенения духом доброты, любви и чистоты.
Моцарт мог бы тысячу раз обрести земную славу при жизни, но его свободолюбивая душа ненавидит тиранию сильных мира сего и презирает мамону, поэтому, несмотря на известность, постоянно нуждается в деньгах. И несмотря на нищету, непризнанность и одиночество – Моцарт счастлив. По свидетельству друзей на его лице сияет изумительная детская радость. Так могут быть счастливы только те люди, которым открыт другой мир – превосходящей доброты, вышней любви, чистоты, премудрости и другое Божество – добрейшее добрых, отражающиеся в его глазах.
Современники отмечали его дивные глаза. Говорили: в Моцарте нет ничего, кроме гения и огромных, сияющих неземным светом, богодухновенных очей. Глаза его как море, как небо, как две пренебесные чаши, глаза самого божества. Вся нескончаемая гениальная нотопись запечатлена в них.
Обратившись в добрую веру иллюминатов, Моцарт был полон музыкальной благодати, которая и поныне окормляет миллионы слушателей. Благодать добрейшего Отца переполняла его и жаждала излиться на всех, с кем сводила его судьба. Его душа чутко улавливала доброту сердец. Он жил по законам универсума – пресуществления в ближнего.
Человек для него – пришелец свыше, солнечный гиперборей. Несмотря на множество повседневных дел и забот, находит время для посещения пожилого никому не известного композитора. Старик пригласил оценить партитуру его сочинения. И Моцарт, как музыкальный гений, проигрывает едва ли не полклавира, но от оригинала не остается почти ничего. Его благородный гений озвучивает музыку внутренних замков собеседника. Старик потрясен гениальной импровизацией Моцарта. В письме своему другу он пишет: ‘Я давно не помню ни одной ноты своей оперы, а его импровизация осталась со мной. Я повторяю ее своим внутренним слухом, и до самого смертного часа буду помнить каждую ноту из его игры – настолько глубоко она запечатлелась во мне’.
Удивительно, как непринужденно и щедро душа Моцарта возвращает сыновний долг любви Отцу небесному в лице ближних. Что бы Моцарт ни делал: сочиняет музыку, импровизирует, острит – божественная легкость во всем. Все, что он делает, он делает единственно из любви.
Душа рвется на землю, в эту концентрационную пустыню мира, чтобы взойти на более высокую ступень наполненности светом для сочетания с Божеством брачными узами любви. Для этого существует много путей. Один из них открыл Моцарт: ‘Братья, пройдем земные испытания с помощью великого музыкального жезла. И он – о радость! – подаст нам победу над черной дырой смерти. Божественной силой музыки побеждаются химеры страха смерти’.
Духовный гений Моцарта не уступает музыкальному. Духовность и родниковая чистота запечатлена в его музыке, что и составляет неповторимую притягательность и очарование для всех слушающих.
Моцарт – это божество, спустившееся с музыкального Олимпа, чтобы через музыку чистейшего света ввести людей в мир вышней любви Минне, в которую он посвящен и которую знает лично. Кто сердцем прильнет к бесценному музыкальному наследию зальцбургского менестреля, тот с помощью божественной силой музыки благополучно пройдет все испытания на своем земном пути: неадекватность, слезы, одиночество, болезни, наконец смерть и выйдет увенчанным победителем.
Музыка великого посвященного рыцаря Минне глубоко проникает во внутренние замки души и звучит там, преображая всего человека, восстанавливая в нем утраченные божественные составы. ‘Услышал отрывок из Моцарта – и сердце мое просияло неземной добротой’, – Павел Флоренский.
Но, пожалуй, самая главная его заслуга перед человечеством состоит в том, что он (по ап.Павлу) победил последнего врага – смерть. Она не имеет над ним власти. Моцарт не только не боится ее, но говорит отцу в письме, что она – друг. И не просто друг, а ключ, открывающий двери истинного блаженства.
Никто из гениев мировой культуры не осмелился назвать смерть лучшим и наивернейшим другом человечества. Так можно сказать, только основываясь на личном духовном опыте. Моцарт при жизни прошел вратами смерти и победил ее сильной верой и несломимым светоцентризмом. Своим подвигом он открыл врата бессмертия, врата афтарсии – вечной жизни. Врата, которые открывают помазанники, уже не закрываются никогда. За это им честь и слава в веках от благодарного человечества.
Моцарт помазаннически слышит вибрации непорочных цивилизаций. В его музыке столько премудрости, доброты, первозданной чистоты, красоты, гармонии и вышнего мира. Она вне времени и пространства. Его музыка – мистическая полифония. Звучание одновременно неба и земли, два голоса – Бог и человек.
Тайна его адажио – победа над смертью. Она дает феноменальное утешение душе от доброго светлого духа в музыкальной сфере. Этого солнечного консоламентума чают миллионы. Вот почему его музыка исцеляющая, окормляющая и гениальнейшая. Сколько любви этот великий человек через музыкальные вибрации излил на человечество! Выше всего он ставил благородство, честь, совесть, любовь к отечеству и человеку.
Миру еще предстоит открыть для себя круглосуточную моцартиану в аутентичном исполнении другого помазанника Отца чистой любви – блаженного Иоанна, чтобы однажды с небес обрисовались гиперборейские врата утешения, радости, бессмертия. Блаженному Иоанну дан дар вчитываться в Книгу Жизни и озвучивать чудесные письмена, шифрограммы, заложенные в музыке Моцарта, чтобы ввести в сферы утешения, любви и вечного блаженства всех, кто в этом нуждается. Своим исполнением он говорит: ‘Возлюбите Моцарта, как люблю его я!